Вспомнила, что интернет существует не только для того, чтобы книги читать, на свою голову.
Посмотрела одноклассники с вконтактами, в очередной раз подумала удалить и снова оставила как есть.
И возник у меня гениальнейший из вопросов. А как, собстно, люди умудряются находить, так называемые половинки? Да так быстро. Не, я конечно, понимаю, что многих товарисчей я не видела и не слышала уже много лет, но ощущения то говорят, что буквально на прошлой неделе общались. Но дело не в этом. Находят, женятся, замуж выходят, детей рожают, живут вместе, некоторые уже и разойтись успели... И все это как-то совсем нельзя сказать про меня. Опять же, не то, чтобы меня это сильно расстраивает, меня это удивляет. Не ясен механизм.
У меня лично есть такой хитро спрятанный сундучок со сказками с накопленным опытом. Чего только там нет. Каждая деталь самобытна и прекрасна. Но ни из одной детали ни разу, даже на время, не вышло чего-то, похожего на жизнь, совместную, с атрибутами, вроде так надоевшего многим, быта. Зато много сказок опыта.
А сейчас так вообще дошла до ручки того, что для общения требуется слишком много усилий. Устаю. Становится не интересно. Желание отправить всех в сад. Требуется уже даже не молча слушать, а просто знать.

Что есть отец? Какие характеристики определяют эту ипостась?

Свобода это когда ты ничей, ни в чём, нигде,
Ни за чем, никуда, ни во что, никогда.

Примерно так. При этом невыносимая зависимость от близких. И шатание от невозможности без, до ненависти.

Мама. И папа. А больше никого и не осталось. Брат не в счет.

Кто-то уходит в запой, а я вот, в иные, книжные миры ударилась. Впрочем, и от запоя бы не отказалась. Так просто решать вопросы, как-будто их нет. Еще бы они решались от этого...

Как странно, как удивительно, как люди умудряются не понимать друг друга. Неужели именно так правильно?
Подруга между прочим заметила, что я пытаюсь защититься тогда, когда на меня никто не думал нападать. Не адекватно. Я с ней согласна. И, когда задумалась о том, когда же такое со мной приключилось, все та же подруга меня утешила тем, что сейчас я значительно более адекватна, нежели несколько лет тому назад, когда мы познакомились.
Мне не понятно, как это. То, что приносит боль мне, легко проходят другие. То, на что я не обращаю внимания, может сильно ранить другого.
Я все жду. Даже, наверное, не смогу объяснить, чего. Действий. Или, хотя бы проявленных желаний, для начала.
Это такая вредная привычка. Ждать, когда остается хотя бы мизерный шанс на проявление. Как можно продолжать сидеть в зале, даже когда уже опущен занавес, когда включили свет, и уже первые люди выходят из зала. Знаешь, что уже ничего дальше не будет, все закончено и время идти к метро и в свою жизнь, но сидишь. Ждешь, вдруг, занавес поднимется и будет что-то хорошее...
Потом, конечно, встаешь, и идешь в гардеробную, там какая-то толпа. Находишь свои вещи и тихонько идешь к метро. Именно в этот момент ощущаешь необычайную наполненность. Тебя почти распирает. От пустоты. И пронзительности.
Арлекин напомнил мне слова полугодичной давности о отношениях, примерив их (слова), зачем-то, на себя. Исковеркал, будто не в силах выговорить... Я, пожалуй, в таком контексте тоже не смогла бы выговорить...
Бесперсперсктивный.

Из того, о чем можно было бы не писать.

Он не сказал "держись". Он сказал "обопрись".
Он сказал "я еду". Я сказала "жду".
Он приехал в город, мы не встретились.
Я уехала из города, он позвонил.
Смеялся "вот и верь женщинам".

Гений сиюминутности. Рядом невозможно не улыбаться. Клоун. Дед Мороз на пять секунд. Обожаю его. Но. Барон Мюнхгаузен излагал исключительно правду. И вовсе не из любви к искусству.

Когда-нибудь научусь. Не ждать. Никого.

Поймала себя на мысли, что единственное, ради чего исправила бы зрение, это возможность смотреть на звезды.
Только вот, в той круговерти, которая окружает, как-то это... Даже с хорошим зрением.

А вы? Давно ли вы разглядывали звездное небо?

,

Вообще интересно, какие моменты запоминаются. По ним можно судить о значимости вопросов для человека.
Так, например, из курса лекций по химии, прослушанного мною более десяти лет назад, помнится мне утверждение: любая система стремится к своему энергетическому минимуму.